Глава четырнадцатая. КОЛДУН С УРАКОВОЙ ГОРЫ
Осенью 634 года Биджан-Или ставка Бату-хана находилась уже на правом
берегу многоводной реки Итиль, против устья се левого притока Еруслана,
близ горы хана Урака.
Золотисто-желтый шатер с золотой маковкой стоял близ ручья, у подножия
мрачной горы. Около шатра были привязаны к приколам девять отборных
жеребцов; среди них выделялся статностью и легкостью движений знаменитый
белый конь джихангира. Далее расположились подковой шатры семи звезд
Бату-хана, его прекрасных жен. Над шатром джихангира, на высоком бамбуковом
шесте, украшенном китайской резьбой, развевалось пятиугольное девятихвостое
знамя.
Другие царевичи-чингизиды поставили свои шатры вдоль берега реки. Каждый
шатер находился в центре кольца юрт, в которых помещались
телохранители-тургауды, шаманы, знахари, ловчие с соколами, доезжачие с
борзыми, повара, флейтисты, трубачи и прочая свита.
По обоим берегам реки протянулись шумными лагерями отряды разных племен и
народов, присоединившихся к монголо-татарскому войску.
Лодки и плоты беспрерывно перевозили воинов, лошадей, скот и грузы.
На левой стороне реки, где раскинулись зеленые луга, паслись тысячи
разношерстных коней из отрядов, еще не успевших переправиться.
На третий день после переправы был объявлен праздник Надам " по случаю
прибытия монгольского войска на правый берег великой реки, где начинались
земли еще не покоренных и неведомых народов.
Начальники отрядов прибыли со своими боевыми знаменами и поставили их на
вершине Ураковой горы. Яркие, узорчатые ткани трепетали на высоких шестах
под сильными порывами осеннего ветра. Среди множества полотнищ выделялись
огромные цветные шелковые знамена одиннадцати царевичей-чингизидов.
Ветер гнал большие серые волны могучей реки. Длинные черные лодки спешили
перевезти воинов на торжественный праздник великого монгольского войска.
Бату-хан несколько раз совещался с приближенными ханами. Он опасался злых
чар ураковских колдунов, которые могли нагнать бурю. Если разбушуется
многоводная река, она смоет с берегов самовольных гостей.
На горе Урака монголы нашли прятавшихся колдунов. Главный колдун, Газук,
заперся в пещере внутри Ураковой горы и не вышел приветствовать вождя
прибывшего войска. Около входа в пещеру сторожили его помощники и никого к
нему не пускали.
Бату-хан объявил строгий приказ, чтобы воины относились к колдунам
почтительно и ничем их не сердили:
- Если небожитель, владыка грома, Хоходой-Моргон рассердится, то никакая
земная сила не спасет от его молний. Нужно беречь и ублажать колдунов и
шаманов всех народов, чтобы они молились добрым и злым богам, прося их
помочь победе монгольского войска.
Бату-хан приказал, чтобы Газук, главный шаман Хоходой-Моргона, явился на
празднество и молился за джихангира. Колдуны ответили, что Газуку более
тысячи лет, он так стар, что прирос корнями к земле, и его нельзя сдвинуть
с места.
Бату-хан обратился к своему мудрому советнику Субудай-багатуру:
- Надо увидеть упрямого Хоходой-Моргона и узнать, что он делает в своей
пещере. Может, он колдует против нас? Не подарить ли ему коров и коней,
всего, что может понравиться старику? Или же следует его удавить?
Субудай-багатур ответил:
- Глубокие старики любят только почет. И я также думаю, что он успел
собрать от своих почитателей больше золота, чем ты собираешь во всех своих
походах...
Бату-хан зажмурился:
- Дзе-дзе!
- Я его притащу на верблюде.
Субудай приказал позвать сотника Арапшу. Тот явился сейчас же,
внимательно выслушал одноглазого полководца и сказал:
- Я один ничего не поделаю.
- Тебе помогут наши шаманы,
- Нет, здесь нужны не они, а сотня нукеров.
- Возьми хоть три сотни! Но старому Газуку будут помогать все злые духи!
Опасайся их обидеть и будь осторожен.
Субудай приказал привести двух сотников и слушал, что им объяснял Арапша:
- Мы должны вытащить невредимым из этой горы святого, всесильного и очень
хитрого колдуна Газука. Говорят, он может обращаться в медведя, в змею, в
крысу или в червяка. Но не бойтесь! С нами приказ Субудай-багатура, а он
сильнее всех небожителей, потому что его охраняет великий бог войны Сульдэ!
- Верно,- сказал Субудай.
- Мы боимся,-прошептали сотники.-Драться в битве нам не страшно, а ловить
колдуна, который обращается в змею и червяка, нам не приходилось!..
- Сегодня попробуйте, и если вам это удастся, вас ждет большая награда от
Бату-хана.
- Да, да! Будет награда! - сказал Субудай.
- Поступайте так,- сказал Арапша,- как на охоте за черно-бурой лисицей
или за хитрым барсуком. Они тоже живут в холмах, где много запасных ходов,
чтобы убежать, если собаки пролезут в нору...
- Поняли!
- Вы окружите гору кольцом нукеров. Сыщите запасные выходы. Если
старик-колдун еще в пещере, вы его выловите. Если он убежал, то он
недалеко, и вы его поймайте...
- Поняли!
- Осмотрите тщательно, нет ли где заготовленных лошадей или верблюдов.
Каждую пещеру, каждую нору, в которую может пролезть человек, надо
проверить и поставить возле нее дозорного.
- Поняли!
- Возьмите с собой собак, они особенно помогут. А я пойду к главному
входу в большую пещеру и буду следить за колдунами, помощниками Газука.
Триста всадников отправились на разведку. Всем обещана была награда, все
мечтали о золоте, спрятанном колдунами в Ураковой горе. Всадники
растянулись кольцом вокруг горы, прощупывая каждый куст, каждую нору.
Арапша ждал у входа в главную пещеру. Вход был загорожен камнями и
большой каменной плитой. В узком отверстии показалась голова в меховом
остроконечном колпаке, с седой бородой и красными слезящимися глазами.
Беззубый рот шамкал что-то непонятное.
- Это главный колдун? - спросил Арапша.
- Нет, это его пра-пра-правнук! А сам Газук сидит в глубине пещеры и не
может двинуться, потому что от его ног вросли в землю длинные толстые
корни.
Помощники колдуна клялись, что войти в пещеру нельзя, что другого хода
туда нет, а из этого маленького отверстия Газук вылетает по ночам,
обращаясь в летучую мышь.
По требованию Арапши к горе пригнали пленных с кирками и лопатами. Они
стали копать землю около входа. Арапша стоял у отдушины, отдавая
приказания. Вдруг в щели показалась сова. Она сидела с широко раскрытыми
круглыми глазами и шипела.
- Улетай! - сказал Арапша, подхватил сову и подбросил ее на воздух.
Громко хлопая крыльями, сова полетела низко над землей, поднялась и уселась
в густых ветвях серебристого тополя.
Один из колдунов сказал Арапше:
- Вот видишь, Газук рассердился, обратился в сову и может принести теперь
много беды. Сегодня ночью на реке будет небывалая буря...
- Тем лучше! - ответил Арапша.- Тогда наше войско увидит, что все вы,
уракские колдуны, желаете сделать нам зло. За это вас сожгут живыми на
костре!
- Нет, нет! Не делайте этого! - испугались колдуны.- Мы молимся о вашем
здоровье и удаче... Мы все сделаем для вас!
Пленные продолжали расшатывать плиту, она стала поддаваться, и, наконец,
открылся вход. Арапша с двумя монголами вошел в пещеру. Остальные нукеры
остались при входе. Колдуны кричали и бесновались оттого, что нукеры их
связали, затем стали плакать навзрыд:
- Теперь небо обрушится на землю и весь мир погибнет! Не трогайте Газука!
У сырых стен пещеры были сделаны нары из жердей и шкур. Древний бронзовый
котел на трех ножках стоял посредине пещеры, под ним еще тлели угли. В
стороне виднелись открытые кожаные сундуки. Возле них валялись брошенные
впопыхах одежды, меха, медные чашки и кувшины. В темном углу высился
неподвижный истукан.
Арапша раздул угли и разжег заготовленную бересту. Пещера осветилась, и
он увидел каменного идола в два человеческих роста, с выпученными глазами,
с длинными, ниже колен руками и короткими, согнутыми в коленях ногами.
- Газук бежал! - заметил один из нукеров.
- Он где-то недалеко! - сказал другой,
- Он так спешил, что растерял золото! - Арапша указал на несколько монет,
лежавших на земле. Нукеры бросились и подобрали их. Монеты были древние и
потертые, с изображением горящего жертвенника.
Арапша осмотрел идола. Он стоял на каменном основании. На плите были
стертые места. Арапша потрогал идола. Статуя неожиданно легко повернулась
на оси. Послышался голос:
- Не убивайте меня!..
Показался вход в подземелье. Там, сжавшись, сидела старая женщина,
умоляюще протягивая руки.
- Кто ты? Где Газук?
- Он лгун! - отвечала женщина.- Он обещал взять меня с собой... а запер
меня здесь... и убежал... Захватил золото и молодую жену...
Со стоном и слезами старуха вылезла из ямы и отодвинула сундук. За ним
была небольшая низкая дверца.
- Надо пробираться на коленях по этому ходу. Через тысячу шагов будет
выход в густой лес. Там его ждут лошади.
Арапша повернул на прежнее место каменного идола, приказал нукерам
сторожить старуху и пещеру, а сам поспешил к Субудай-багатуру.
Ждать пришлось недолго. Вскоре вернулись посланные на разведку нукеры.
Они гнали лошадей, навьюченных кожаными переметными сумами. На одной из
лошадей сидел согнувшись старик в медвежьей шубе. Его лицо густо заросло
бородой, седые волосы торчали клочьями во все стороны. Сиплым голосом он
пел на непонятном языке тягучую песню, не обращая внимания на встречных, и
размахивал посохом с золотым набалдашником. На другой лошади сидела смуглая
молодая женщина с злыми черными глазами. Косясь исподлобья, она бормотала
проклятия и огрызалась, скаля зубы на всякого, кто к ней подходил.
Субудай-багатур вышел из юрты, чтобы посмотреть на колдуна, которому
"тысяча лет".
- Пусть мой юртджи осмотрит и перепишет все, что привез с собой этот
хитрый старик. Если есть ценности, все они должны принадлежать джихангиру.
Вечером приведите этого колдуна к Бату-хану. Джихангир хочет послушать его
рассказ о том, что происходило здесь тысячу лет назад... Полезно все
знать... Наденьте на колдунов цепи, пусть в другой раз они не прячутся от
великого владыки вселенной! Пусть и другие их увидят и помнят!
